Промышленный кризис 1900-1903 годов, поражение, которое терпела российская армия на полях и сопках Маньчжурии, цусимская трагедия русского флота подорвали и без того невысокий к тому времени авторитет царя и всего двора в российском обществе. Страну сотрясали многочисленные крестьянские бунты.

Они дополнялись организованными выступлениями пролетариата, мировоззрение которого формировалось под расширяющимся влиянием марксизма. Все это обострило основные социально-политические противоречия, раздиравшие закосневшую полуфеодальную самодержавно-помещичью Россию.

Самодержавие испытывало все большее давление не только со стороны разоряемого "освобожденного" российского крестьянства и нарастающего рабочего движения, но и со стороны российской буржуазии, стесненной в своем развитии, обманутой в своих надеждах на новые рынки. Теряла свое влияние и церковь, безоговорочно поддерживавшая и оправдывавшая царизм.

Все очевиднее в России складывалась революционная ситуация.

При такой расстановке общественных сил самодержавию было весьма соблазнительно привлечь рабочих на сторону царя, убедить их в том, что царь не виноват в их бедах, что он готов защитить рабочих от притеснений со стороны "злых" хозяев, что самодержавное государство стоит, так сказать, "над схваткой" и защищает некий "справедливый общий интерес".

Эта заинтересованность режима получила в то время свое воплощение в деятельности начальника Московского охранного отделения полковника С. Зубатова. Он одним из первых понял, что с появлением в России марксистских организаций самодержавию предстоит борьба не с группами заговорщиков-одиночек, как было прежде, а с массовым движением.

Его-то он и рассчитывал остановить с помощью своей так называемой правительственной программы по разрешению рабочего вопроса.

Эта программа предполагала, во-первых, ограничить рабочее движение исключительно мелкими экономическими вопросами, чтобы оторвать его от политики. Во-вторых, ставилась цель скомпрометировать пропагандистов марксистского учения в глазах рабочих. В-третьих, предполагалось пойти на некоторые несущественные правительственные уступки требованиям рабочих.

Чтобы их обеспечить, Зубатов считал необходимым легализовать запрещенные в то время в России профсоюзы, поставив их под "попечительство" полиции.

Надо признать, что осуществляемая с 1900 года программа Зубатова имела определенный успех у части рабочих. Особенно она была популярна у тех, кто лишь недавно порвал с деревней и еще питал царистские иллюзии.

Другой зловещей фигурой тех лет был петербургский священник Г.А. Гапон. Этот агент охранки, опираясь на личные связи с Зубатовым, с крупным чиновником охранки Рачковским и другими жандармско-полицейскими чинами, основал в Петербурге "Общество русских фабричных и заводских рабочих". Оно насчитывало тысячи членов и выступало посредником между рабочими, фабрикантами и властями Петербурга. Разумеется, это "Общество" отвлекало рабочих от политической борьбы и ограничивалось рассмотрением мелких экономических вопросов.

Гапон проповедовал, что монархия ничуть не противоречит интересам рабочего класса. Он утверждал, что рабочие организации не должны выходить за рамки требований по улучшению своего материального положения и условий своего труда и ни в коем случае не вмешиваться в политику. Но политика сама вмешалась в жизнь русского рабочего класса.

В НАЧАЛЕ января 1905 года увольнение нескольких рабочих Путиловского завода привело к тому, что гапоновское "Общество" потребовало от администрации завода их восстановления на работе. Администрация отказалась. И тогда в Петербурге вспыхнула грандиозная стачка, в которой приняло участие свыше ста тысяч рабочих.

5 января по призыву Петербургского комитета большевиков пролетариат столицы поддержал бастующих путиловцев. 7 января стачка стала всеобщей. Под влиянием искровских социал-демократов-ленинцев рабочие стали выдвигать не только экономические, но и политические требования - свободы слова, печати, собраний, демонстраций и т.п. Ни двор, ни охранка, ни Гапон этого не ожидали.

Напуганное таким ходом событий царское правительство решило организовать кровавую расправу над рабочими. Гапон предложил провокационный план мирного шествия рабочих к царю. При участии буржуазных либералов гапоновцы составили текст верноподданнической просьбы (петиции) царю, которая 7 и 8 января обсуждалась на рабочих собраниях Петербурга.

Несмотря на сопротивление гапоновцев, в петицию были внесены все широкие политические требования, включавшие, кроме политических прав, передачу земли крестьянам, установление 8-часового рабочего дня, свободу рабочих союзов, созыв Учредительного собрания, равенство всех перед законом, отделение церкви от государства. Петиция обсуждалась на массовых рабочих собраниях. Под ней подписывались десятки тысяч человек.

Большевики на рабочих собраниях убеждали не слушать гапоновцев, не доверять царю. Они предупреждали рабочих о неизбежности расправы. 8 января Петербургский комитет большевиков обратился к пролетариату столицы с воззванием, в котором говорилось, что это рабочий класс кормит царя и всех прочих эксплуататоров. Значит, надо не униженно просить, а требовать. Рабочие могут добиться своих целей не униженными мольбами и просьбами к царю, а только решительной борьбой против самодержавия.

Большевикам не удалось предотвратить кровавой расправы.

Со своей стороны самодержавие готовилось к предстоящему расстрелу рабочих. Петербург был объявлен на военном положении. Для подкрепления петербургского гарнизона были вызваны воинские части из Пскова, Ревеля, Нарвы, Петергофа и Царского Села. К 9 января в столице было сконцентрировано сорок тысяч солдат и полицейских.

8 января на совещании у министра внутренних дел был утвержден план кровавой бойни. Руководство расправой Николай II возложил на своего дядю Владимира Романова.

Намерения царя были столь очевидны, что 8 января вечером к председателю совета министров С. Витте явилась депутация русских интеллигентов с просьбой предотвратить кровопролитие. Витте отослал депутацию к министру внутренних дел Святополк-Мирскому. Но тот даже не принял ее.

Ранним утром воскресенья 9 января 1905 года из различных районов Петербурга тысячи рабочих с семьями - женщинами, детьми, стариками - двинулись к Зимнему дворцу. Они несли хоругви, иконы, "хлеб-соль", царские портреты, пели "Спаси, господи, люди твоя". На улицы вышло, по разным оценкам, от 140 до 300 тысяч человек. Надо ли говорить, что все они были безоружны?

К полудню рабочие Нарвского района, с которыми шел и Гапон, подошли к Нарвским воротам. Здесь шедшие к царю были атакованы кавалерийскими частями. Пехота дала пять залпов. Десятки рабочих были убиты и ранены. Гапон, выполнив свою задачу, скрылся.

Около часу дня у Троицкого моста были расстреляны колонны рабочих, шедших с Выборгской и Петроградской сторон. Было расстреляно шествие рабочих на Васильевском острове.

В два часа дня стоявшие у Зимнего дворца части Преображенского полка дали три залпа по участникам шествия в Александровском саду, у Дворцового моста и у здания Главного штаба. Александровский сад был усеян сотнями убитых и раненых. Залпы гремели на Невском проспекте, на Морской и Гороховой улицах, у Казанского собора. Всего в этот день было убито и ранено около 5 тыс. человек.

Несмотря на то, что предупреждения большевиков были проигнорированы рабочей массой, они (тоже безоружные) шли вместе с манифестантами. Тут же на улицах, залитых кровью, они разъясняли, что виновником ужасной бойни является тот самый царь, на милость которого они так рассчитывали. Единственный путь к облегчению своей жизни - свержение самодержавия.

Василеостровские большевики выпустили листовку с призывом к вооруженной борьбе с царизмом. Рабочие начали вооружаться, и во второй половине этого же дня на Васильевском острове появились баррикады. Рабочие вступили в прямую схватку с царем, обманувшим их простодушную веру. Расстрел мирной демонстрации показал правоту большевиков, доказал их право на руководство российским пролетариатом.

А поп-провокатор Гапон бежал за границу. Там он сблизился с эсерами. Осенью 1905 г. он нелегально вернулся в Петербург.

В столице провокатор в рясе имел контакты с председателем совета министров С. Витте, получал деньги от правительства. Но особенно близкие отношения он имел с департаментом полиции.Эсерам стала известна эта сторона его жизни. В конце марта 1906 г. они его казнили, повесив на даче. Поистине, Иудина смерть!

Схватка питерских рабочих с царем кончилась их поражением. Николай II вновь подтвердил полученную еще при коронации кличку Кровавый. Правда, это не помешало Русской православной церкви уже в наше время канонизировать его как "новомученика". Гапона канонизировать пока еще не решаются.

Весть о кровавом преступлении царизма всколыхнула всю Россию. Рабочие не только Петербурга, но и Москвы, Баку, Тифлиса, Риги, Лодзи и других промышленных центров страны ответили на события 9 января всеобщей политической стачкой. В ней приняло участие почти полмиллиона человек. Больше, чем за все предыдущее десятилетие. "И вот именно в этом пробуждении колоссальных народных масс к политическому сознанию и к революционной борьбе и заключается историческое значение 22 января (по новому стилю) 1905 г.",- писал Ленин.

Пролетарская борьба получила огромный резонанс в многомиллионной толще российского крестьянства.

Главными причинами поражения рабочих 9 января 1905 года явилось, по словам Ленина, отсутствие необходимого уровня политического сознания в рабочих массах, их доверие царю. Пролетариат на своем горьком опыте убедился в правоте большевиков.

В.И. Ленин отмечал: «Сотни революционных социал-демократов "внезапно" выросли в тысячи, тысячи стали вождями от двух до трех миллионов пролетариев. Столетие назад Россия, в которой, по мнению П. Струве, "не было революционного народа", вышла на прямой путь к революции».

"Сегодня опыт первой русской революции должен быть востребован коммунистами XXI века. Стать основой для организации рабочего и стачечного движения, зарождения и развития самоорганизации, самоуправления и самообороны народа".

Источник: газета "Правда" №4, 2005 г.